Маше моей было тогда 3,5 года. Пошла я ее забирать из сада, вдруг подзывает меня воспитательница:
— Екатерина Валерьевна, у меня к вам серьезный разговор. У вас есть несколько минут?
Я, конечно же, согласилась, и мы отошли в сторону.
— Знаете, у меня тоже есть и муж, и маленький ребенок… Но когда мы хотим…уединиться, мы проверяем, спит ли ребенок. А ваша дочка очень смышленая, она и притворяться умеет.
Я просто дар речи потеряла. Мне было так стыдно, что я, наверное, была краснее помидора. Я ей пообещала, что мы исправимся, схватила дочку и вышла из сада.
Когда мы остались с Машей наедине, я устроила ей допрос:
— Малышка, ты сегодня рассказывала Екатерине Валерьевне о нас с папой?
— Да, я видела, как вы в лошадки играли, я не уснула тогда, а смеялась под одеялом.
Вы подумали о том, о чем воспитательница?
Но это не так!
В тот вечер муж вернулся с корпоратива немного под градусом. Он и начал играть с Машей в лошадки. Дочка пищала на весь дом от удовольствия, они кружились так до 11 часов. Я разогнала их по кроватям и легка отдыхать.
Слышу через 15 минут голос мужа:
— Маш, спишь:
— Нет!
— А мама спит?
Я молчу и улыбаюсь. Не дождавшись от меня ответа, он говорит:
— Давай еще играть?
— Давай!
Я подрываюсь с кровати, чтобы устроить бунт. Мои указания им до самой пятой точки, разрушили режим и веселятся.
Кричать на них я не собиралась, в нашей семье такие методы не приветствуются. Крадусь за ними аккуратно, пока Маша еще лежала в кровати, я выбралась на спину мужа со словами:
— А теперь покатаемся!
Как же он кряхтел и охал! Муж еле дотащил меня до кровати, больше играть папаша не хотел – улегся спать.
На следующий день я, естественно, рассказала об этом происшествии и наших ночных играх воспитательнице. Теперь неудобно стало ей. Муж с того дня стесняется забирать дочку из сада.
